Софи Лав

его, хотя часто вспоминала. Эмили рассматривала ожерелье в своей руке, чувствуя разочарование. Жемчужное ожерелье на самом деле не объясняло секретов ее семьи или тайны исчезновения ее отца. И ей стало больно от мысли, что ее отец решил, что единственным способом сберечь наиболее ценную для него вещь от любопытной, хитрой пятилетней девочки, – это спрятать ее в сейфе. Если только ожерелье не было дорогим, и он не спрятал его здесь, чтобы не позволить ее маме отнести его в ломбард после его исчезновения. Потому что он собирался однажды вернуться? Или потому, что он надеялся, что оно каким-то образом попадет к Эмили в качестве извинения за тот эпизод в детстве? Что если он выбрал ее день

“You’ve barely touched your food.”

niemożliwym i sama myśl o tym była przytłaczająca

CHAPTER ONE “Good morning.” Emily stirred and opened her eyes. The sight that greeted her was the most beautiful she could ever have hoped for: Daniel, framed by the crisp white bedding, a halo of morning sunshine kissing his tousled hair. She took a deep, satisfied breath, wondering how her life had aligned so perfectly. After so many years of hardship, it felt like fate had finally decided to give her a break. “Morning.” She smiled back, yawning. She snuggled back down under the covers, feeling cozy, warm, and more relaxed than ever. The quiet calmness of a Sunset Harbor morning was in such stark contrast to the busy bustle of her old life in New York City. Emily could certainly get used to this, to the sound of breaking waves in the distance, to the smell of the ocean, to the gorgeous man lying beside her in bed. She got up and went over to the large French doors that led out onto the balcony, opening them so she could feel the warm sunshine on her skin. The ocean sparkled in the distance and rays of light illuminated the master bedroom behind her. It had been a dusty ruin when Emily arrived six months ago. Now it was a beautiful cove of tranquility, with white walls and bedding, soft carpeting, a gorgeous four-poster bed, and carefully restored antique bedside tables. With the sun on her face, Emily felt that for on